«Тёмные аллеи» №5/2024. Читайте в номере!

Ирина Маркина. «Из Москвы поехал я на Калугу…»

Имя великого русского поэта А.С. Пушкина связано с калужским краем самыми тонкими душевными струнами – любовью к красавице Натали, ставшей ему не только супругой, но и другом.

Виктор Калугин. Дом мрачных тайн

Возведённый в чистом поле по велению хозяина усадьбы Смоленское причудливый дворец стал невольным свидетелем событий, которые долгие годы старались замалчивать. Пришло время «поворошить» прошлое.

Александр Обухов. Юрист и беллетрист

Имя русского автора первых детективных историй Петра Степанова, творившего в XIX веке, сейчас мало кому знакомо. А когда‑то в петербургских и московских театрах при полном аншлаге шли постановки по его произведениям.

Александр Рдултовский. Олонецкий след «Драгослава»

Что люди ищут в генеалогии? Конечно, свои корни. И – корни своих привычек, комплексов – того, что называется генетической памятью. И своё, пусть самое маленькое, место в истории. А ещё – друг друга, родных и чужих, становящихся родными. Бывают родоводы, которые, кажется, лежат на поверхности. Взять хотя бы носителей родового герба «Драгослав» Рдултовских, среди которых вдоволь было воинов, учёных, поэтов, меценатов, гуляк и лихих танцоров мазурки. Но это не значит, что в этом случае исключены открытия. Громкие имена обрастают легендами, домыслами, разночтениями, многое оказывается под вопросом – факт или невольная инсинуация?

Юрий Прокопчук. Христос и истина. О Льве Толстом и Русской православной церкви

Фёдор Михайлович Достоевский, пытаясь изложить суть своих религиозных воззрений, в одном из писем признался: «Если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной». Лев Николаевич Толстой, его конгениальный современник, придерживался прямо противоположных взглядов. В «Ответе Синоду» он писал: «Я начал с того, что полюбил свою православную веру более своего спокойствия, потом полюбил христианство более своей церкви, теперь же люблю истину более всего на свете». Конечно, спор на тему «Христос или истина?» является условным. На самом деле и Достоевский считал, что Христос заодно с истиной, и Толстой полагал, что истина неотделима от христианства, как он его понимал. И тем не менее данные изречения прекрасно отражают суть двух качественно разных подходов: один характерен для строго конфессиональной веры, другой – для свободных религиозных поисков.

Нелли Булгакова. Сжимая кисть зубами

Жизнь Григория Журавлёва была полна лишений и трудностей. И в наше время людям с ограниченными возможностями приходится непросто, что уж говорить о веке девятнадцатом…

Виктория Дьякова. Маятник жизни

«Ничто не проходит. Всё с нами незримою жизнью живёт, сплетается с нашими днями и ткани грядущего ткёт…» – эти проникновенные строчки написала Варвара Малахиева-­Мирович. Она оставила след в литературной истории России как поэтесса, публицист, критик, детская писательница и автор мемуаров. 

Александр Нефедов. «Я не француз, а еврей»

Чем столетье интересней для историка, тем для современника печальней. Неисповедимы порой пути историко-­литературных исследований. Первоначально этот очерк, посвящённый грядущему юбилею академика Евгения Викторовича Тарле (1874–1955), задумывался совсем иным. Автор этих строк, мировоззрение которого в юности формировалось в том числе и на трудах видного советского учёного, планировал всего лишь «широкими мазками» обозначить основные вехи судьбы юбиляра: 150 лет со дня рождения – дата серьёзная, вполне отвечающая критерию, что «большое видится на расстоянии». Но пристальное изу­чение биографии историка, которая ещё ждёт дотошного литератора, способного «осилить» её до уровня «Жизни замечательных людей», поставило попутно множество вопросов. И главный из них можно сформулировать так: личность, общество и власть в сталинскую эпоху.