Предание из семейной хроники
Летом 1880 года полицейский урядник Семён Ильич Костромин и сотский Кузьма ехали верхом в село Кирсаново разбирать дело о краже лошадей у нескольких крестьян. Погода стояла – вёдро. Солнце ласково грело поля ржи, берёзовые рощи, заливные луга, леса за речкой Лукомкой.
Неожиданно из-за рощи показалась толпа галдящих крестьян, послышался женский крик. Увиденное поразило до глубины души: на телеге стоял чернявый мужик в разорванной рубахе, с кнутом в руке. Сзади была привязана за руки молоденькая голая женщина. Мужик хлестнул её кнутом. Женщина застонала и крикнула: «Сволочь, разберись вначале, а затем бей». Толпа загудела.
– Отставить! – рявкнул урядник и выстрелил в воздух. Толпа бросилась врассыпную. Соскочив с телеги, чернявый тоже дал стрекача. В суматохе несчастной удалось освободить руки и сбежать. На дороге остались телега с лошадью да старичок в драном зипуне.
– Что тут происходит? – спросил у него урядник.
– Баба Стёпки загуляла, – прошамкал старичок, – ну, он её прилюдно сечёт для порядку.
– Кто этот чернявый?
– Юрьевы они. Из Подлесок.
– Поищем женщину, – сказал урядник и поскакал к роще. Сотский за ним. Миновав берёзовую рощу, они оказались на краю болота, поросшего тростником и рогозом.
– Утопла, наверное, – вздохнул сотский и добавил: – Дикий народ в этих Подлесках. Я слышал…
Дело об избиении крестьянки Ульяны Юрьевой и доведение её до самоубийства разбирал уездный суд. Её мужа Степана упрятали на пару лет в острог.
Вернулся тот из заключения тихим и очень богомольным. Вскоре женился на дородной Лукерье из соседней деревни. Жили они средне, ибо земельный надел у Степана был изрядно истощён его предками.
С детства Степан дружил с Филькой по прозвищу Зубоскал. Передние зубы у того сильно выступали, и его физиономия, когда он улыбался, уж очень смахивала на заячью.
Как-то Филька пригласил дружка пойти на рыбалку на дальнее озеро. Место для ловли выбрали недалеко от раскидистых ив. Но рыба как назло не клевала.
– Скользкие твари, – горячился Филька, – наживку едят. Скоро без червей останемся.
Тишина стояла первозданная. И было так хорошо, что Степан угомонил друга:
– Обождём. На вечерней зорьке клёв будет.
И действительно, к вечеру рыба клевала, как казалось, на пустой крючок.
– Будем уху варить, – решил Степан.
Разожгли костерок, повесили на перекладину котёл с рыбой. Быстро стемнело. Но скоро из-за туч выплыла луна и осветила всё желтовато-белым светом.
Поев, улеглись они у костра. Вдруг Филька вскочил: «Смотри! Что-то белое качается на ветках».
За кустами раздался смех.
Владимир Константинов
Фотографии — shutterstock.com ©
