Как могло получиться, что Сталин, который не раз получал донесения о готовящемся нападении немцев в июне 1941 года, фактически проигнорировал смертельную опасность?
Ещё в августе 1940 года начали приходить сведения, что на восточной границе Германии с Советским Союзом появляются укрепления, окопы, минируются территории. В октябре часть немецких войск стала стягиваться в Финляндию. Другие части были передвинуты в Румынию и Италию – совершенно очевидно, что для нападения на левый фланг фронта СССР.
Свои донесения присылали резиденты Альта (Ильзе Штёбе, Германия), Рамзай (Рихард Зорге, Япония), Зиф (Николай Ляхтеров, Венгрия). Агент Корсиканец (референт германского министерства продовольствия и сельского хозяйства) сообщил осенью 1940-го: «В начале будущего года Германия начнёт войну против СССР». Почему же Сталин не внимал предупреждениям? Сегодняшние историки убеждены: большую роль сыграла его личная неприязнь к Черчиллю, которого он считал смертельным врагом СССР. А пакт о ненападении, подписанный с Гитлером, представлялся ему нерушимым.
Немаловажно и третье обстоятельство: при болезненной подозрительности Сталина дипломаты и разведчики, постоянно жившие за границей, всегда его раздражали: как их до конца проверишь? Не потому ли в 1937–1938 годах сотни агентов – более половины! – были отозваны в СССР и расстреляны без суда и следствия. Резидент советской разведки в Японии Зорге едва избежал расправы. Однако его жену арестовали и отправили в ссылку, где она умерла от тифа.
А ведь именно Зорге 30 мая 1941 года прислал сообщение: Германия нападёт на Советский Союз в ближайшие две недели.
Автор: Лев Кримко
Фото Shutterstock.com
